Разговор не клеился. Хоть он и прокручивал его мысленно тысячи раз, сейчас слова не находились. Он точно знал, что хочет попросить, но совсем не был уверен, что готов поставить точку и двигаться дальше.
Свой брендовый пиджак он оставил в салоне её машины. Снял галстук, чтоб хоть как-то спастись от непривычной ему жары. На большее не решился: момент был не тот.
Она казалась спокойной. Как будто всех этих лет и не было. Лёгкое короткое платье, оливковый загар и украшения ручной работы создавали новый образ её. Совсем далёкий от той женщины, которую он видел на официальных мероприятиях: в нарядах haute couture и бриллиантах.
И тем не менее, это была она. Выдавал наклон головы, мягкость волос и пальчики на ногах. Теперь они не прятались в туфлях на шпильке, а были на свободе в летних босоножках.
Взгляд её стал расслабленным. Черты лица смягчились. От неё всё так же еле уловимо пахло каким-то восточным ароматом, но сейчас он стал более терпким. Жизнь в вечном лете накладывала свой отпечаток.
Он стоял, опёршись о фонарный столб. На безопасном расстоянии от неё. Он сам её позвал, сам решил перенести стыковочный рейс на утро, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Но время шло, а слова так и не находились.
— Ну вот смотри, если бы мы сейчас с тобой встретились случайно, скажем, на улице. Что бы ты мне сказал?
Она сидела на капоте и болтала ногами, отвлекая и дразня его своими пальчиками. Он вздохнул.
— Что всё не так, как кажется.
— В смысле? – Она склонила голову на левый бок.
— Не так… Радостно, наверное.
— А ты думаешь, что это выглядит радостным?
— Не знаю… Должно, — он чувствовал, как пот стекает у него по спине. Придётся менять рубашку.
— Почему? – она склонила голову на другой бок.
— Потому что все этого хотят. Все хотят то, что есть у меня.
— А ты?
— А что я?
— А ты хочешь?
Его голова непроизвольно дёрнулась. Нервы.
— Смотря чего.
— А чего ты хочешь?
Он замялся. Задумался на минуту.
— Спокойствия?..
— Это вопрос?
— Не знаю… Я… Я не могу.
— Не можешь что?
Он искал слова.
— Радоваться. Наслаждаться. Чувствовать, понимаешь?
— Стараюсь.
На пару минут оба замолчали. Только слышно было, как где-то в отдалении взлетает последний ночной рейс.
— Отпусти меня, — его тихий голос дрогнул.
— Как это?
— Отпусти меня, прошу.
— Но я тебя не держу!
«Держишь, — подумал он. – Вот этими самыми пальчиками и держишь.»
— С последнего раза я просто перестал чувствовать. С тех самых пор у меня внутри пустота. Вот здесь, — он постучал кулаком по груди. — А вокруг – море.
— Море чего?
— Всего. Любви. Страсти. Радости. Горя. Отчаяния. А у меня в груди – дамба. Она ничего не пропускает внутрь. И эту дамбу закрыла ты. С того самого дня ни одна капля сквозь неё не просочилась.
Она опять склонила голову на другой бок и поправила спавшую бретельку платья.
— Но как же вот это вот всё, – она развела руками, — твоя жизнь? Она же не на пустом месте построена.
Он усмехнулся.
— А это замок. Из песка. Я его строю, строю, потому что, а что ещё делать на пустом пляже? Не купаться же, воды-то нет. Вот и построил.
Они опять замолчали. Ни одной машины на трассе. После копошащегося мегаполиса, ему было странно ощущать вокруг такую тишину.
— А если ты меня отпустишь, то эта дамба откроется. И я снова стану живым. Всё снова встанет на свои места.
В небе пролетела стая гусей, гулко перекрикивающихся в ночной тишине.
«Можно понять тех, кто сбежал сюда от вечной суеты», — отметил он про себя.
— И что, я должна какой-то ритуал провести что ли?..
Он пожал плечами.
— Ну да. Снять заклятие.
Оба усмехнулись. Ещё несколько минут молчания. Горячий воздух обволакивал и затруднял и без того замутнённое мышление.
— Ты точно этого хочешь? – её глаза сверкнули в темноте.
«Ну вот и всё», — подумал он. А вслух ответил:
— Да.
— Скажи.
— Что?
— Чего ты хочешь?
Он глубоко вздохнул, мысленно попрощался со своими старыми надеждами и сказал:
— Я хочу снова чувствовать себя живым.
Она улыбнулась, посмотрела в небо. Затем встала с уже остывшего капота машины, подошла к нему вплотную и, глядя прямо в глаза, медленно расстегнула и вынула из его брюк дорогой кожаный ремень. Она стояла так близко, что почувствовала, как сильно забилось его сердце и участилось дыхание. По-прежнему глядя ему прямо в глаза, – он узнал бы этот взгляд из миллионов — она сказала:
— Дамба открыта.
Ритуал сработал. Он определённо чувствовал себя живым.
